Скрыть свою принадлежность к органам или к партии невозможно, о первом
говорит форма, второе выяснится при первом поверхностном обыске. И он
вспомнил свою фразу, с которой начинал все допросы:
"Чистосердечное признание может облегчить вашу участь".
Из практики он знал, что чистосердечное признание ничьей участи еще не облегчило, но других надежд не было, а это была хоть какая. Была еще слабая надежда на то, что немцы народ культурный, может, у них все не так.
-- Намен?-- нетерпеливо повторил младший лейтенант, не будучи уверен,
что правильно произносит слово.
-- Ду намен? Зи намен?
Надо отвечать, чтобы не рассердить белобрысого.
-- Их бин капитан Миляга,-- заторопился он.-- Миллег, Миллег.
Ферштейн?-- Все же несколько немецких слов он знал.
"Капитан Миллег",-- записал лейтенант в протоколе допроса первые
сведения. поднял глаза на пленника, не зная, как спросить о роде войск, в
котором тот служит.
Но тот предупредил его и спешил давать показания:
-- Их бин ист арбайтен... арбайтен, ферштейн?..-- Капитан изобразил
руками не тоиработу, не то копание огорода, не то пиление напильником.
-- Их бин ист арбайтен...-- Он задумался, как обозначить свое Учреждение, и вдруг
нашел неожиданный эквивалент:
- Их бин арбайтен ин руссиш гестапо.
-- Гестапо?-- нахмурился белобрысый, поняв слова допрашиваемого
по-своему.-- коммунистен стрелирт, паф-паф?
-- Я, я,-- охотно подтвердил капитан.-- Унд коммунистен, унд
беспартийнен всех расстрелирт, паф-паф,-- изображая пистолетную стрельбу,
капитан размахивал правойпрукой. Затем он хотел сообщить допрашивающему, что
у него большой опыт борьбы с коммунистами и он, капитан Миляга, мог бы
принести известную пользу немецкому Учреждению, но не знал, как выразить
столь сложную мысль.
Младший лейтенант тем временем записывал в протоколе допроса:
"Капитан Миллег во время службы в гестапо расстреливал коммунистов и
беспартийных..."
Он чувствовал, как ненависть к этому гестаповцу растет в его груди.
"Сейчас я его пристрелю",-- думал Букашев. Рука уже потянулась к кобуре, но
тут же младший лейтенант вспомнил, что надо вести допрос, надо держать себя
в руках. Он сдержался и задал следующий вопрос:
-- Во ист ваш фербанд дислоцирт?
Капитан смотрел на белобрысого, улыбался, силясь понять, но ничего не
понимал.Он понял только, что речь идет о какой-то, видимо банде.
-- Вас?-- спросил он.
Младший лейтенант повторил вопрос. Он не был уверен, что правильно
строит фразу, и начинал терять терпение.
Капитан снова не понял, но, видя, что белобрысый сердится, решил
заявить о своей лояльности.
-- Ес лебе геноссе Гитлер!-- вставил он новое слово в знакомое
сочетание.-- ХайльзГитлер! Сталин капут!
Младший лейтенант вздохнул. Этот фашист -- явный фанатик. Однако нельзя
отказать ему в храбрости. Идя на верную смерть, он славит своего вождя.
Букашев хотел бы, попав в плен, держаться так же. Сколько раз представлял он
себе картину, как его будут пытать, загонять иголки под ногти, жечь огнем,
вырезать на спине пятиконечную звезду, а он ничего не скажет, он только
будет выкрикивать: "Да здравствует Сталин!" Но он не всегда был уверен, что
найдет в себе для этого достаточно мужества, и мечтал погибнуть с тем же
возгласом на поле боя.
Владимир Войнович.
Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
Комплект "В помощь агитатору" отсюда:
http://avmalgin.livejournal.com/2839826.html?thread=92965906#t92965906
